С чем связано дело Биртанова? – Д. Ашимбаев

Об этом сообщает ia-centr.ru.

Как заявили в Комитете по финансовому мониторингу РК: «Службой экономических расследований Комитета по финансовому мониторингу Министерства финансов Республики Казахстан расследуется уголовное дело в отношении бывшего министра здравоохранения Биртанова Е.А., по факту растраты бюджетных средств в особо крупном размере», мера пресечения – содержание под стражей.

Последние дни казахстанские Телеграм-каналы распространяют без ссылок на источники информацию следующего содержания: «Биртанова подозревают в хищении бюджетных средств – речь идет о 526 млн. тенге, которые были выделены на цифровизацию (информатизацию системы здравоохранения). Главным свидетелем и источником информации для следователей по делу Биртанова является задержанный еще в августе вице-министр здравоохранения Олжас Абишев, самому Абишеву вменяется в вину хищение 127 млн. тенге».

Казахстанский политолог и главный редактор биографической энциклопедии «Кто есть Кто в Казахстане» Данияр Ашимбаев прокомментировал для Ia-centr.ru новости, связанные с задержанием Биртанова.

– Данияр Рахманович, связано ли дело Биртанова с состоявшимися пару месяцев назад перестановками в холдинге «Зерде», провалившем, по мнению многих представителей власти, цифровизацию? Компания, кстати, фигурировала в новостях, связанных с Олжасом Абишевым (тогда «Зерде» дала заключение на соответствие информационной безопасности неработающей системе – ред.).

– Нет, насколько я знаю, по вопросу цифровизации идет отдельная проверка. 

По-видимому, это связано с делом Абишева. Полномочия вице-министров таковы, что без санкции шефа они многое сделать не в праве. А если экс-министра задержали по поводу цифровизации, то, возможно, это результаты других проверок. Я не в курсе того, кто делал электронные базы Минздрава, но ведь параллельно «слетели» базы Министерства образования и науки (МОН), Минтруда, «Электронного правительства».

Потому, видимо, госзакупки во всех министерствах проверяют. А там «наследить» успели не только «Зерде», но и многие другие.

– Возможно, следствие по делу О. Абишева все-таки может быть источником проблем для экс-министра?

– Дело в том, что по закону «О правительстве» все закупки, тендеры, контракты в министерствах проводят и подписывают ответственные секретари, а не министры.

Но у нас ответсеки пошли умные, и они сейчас стараются создать ситуацию, когда оказываются не при делах. А вице-министры, которые на закупки не совсем уполномочены, с удовольствием за это берутся. Но для того, чтобы вице-министру провести тендер, нужно еще решение министра. В качестве примера приведу «дело статистиков», когда была провалена национальная перепись населения (2009 г.). По результатам расследования оказалось, что все принимали участие в хищениях кроме ответсека Юрия Шокаманова, который понял, чем грозит участие в этом и ушел на больничный.

Таким образом, поскольку в процедурах закупок вице-министрам необходима санкция шефа, не бывает такого, чтобы было закуплено оборудование на миллиарды тенге, и об этом не знал министр. Обычно все суммы согласовываются. 

Вообще же практика подобных дел показывает, что чиновника задерживают с целью дать показания на кого-то еще для снятия вины с себя.

Так, например, происходило с делом экс-министра нацэкономики Куандыка Бишимбаева. Сначала взяли одного зам.зава. Тот дал показания на непосредственного руководителя в обмен на снятие вины с себя. Эта же схема повторилась, и были получены показания на Бишимбаева. В свою очередь министр не смог ей воспользоваться, поскольку давать показания на кого-то еще было сильно не в его интересах, поэтому он взял вину на себя. 

В Минздраве та же ситуация, поскольку курирующие здравоохранение в стране вице-премьеры за период ввода цифровых систем и период работы Биртанова сменились трижды.

Это и Бердибек Сапарбаев, и Гульшара Абдыкаликова, и Ерболат Досаев. Кто именно подписывал документы по госзакупкам – неизвестно. К тому же не факт, что вице-премьеры могли быть в курсе этих дел, поскольку в их компетенции сложные министерства – Минздрав, МОН, Минтруда.

Поэтому сложно предполагать, что Елжан Амантаевич может дать показания на кого-то выше. На Администрацию президента сослаться – проще самому подписать себе приговор.

– То есть, можно предположить, что на нем цепочка и закончится?

– Если она вообще есть. У нас часто бывает так, что сначала объявили о громком деле, а потом в суде вся доказательная база разваливается. Сколько было шума по поводу ареста вице-министров энергетики, а выяснилось, что следствие вольготно обошлось с фактами, и прокуратура и суд отправили материалы на доследование.

Поэтому я бы поостерегся делать выводы. Есть такие ушлые чиновники, которые вообще не оставляют письменных следов.

Даже если вице-министр дал показания на шефа, не факт, что это было на самом деле.

Так было в случае с президентом АО «Казахстан темір жолы» Жаксыбеком Кулекеевым. Тогда выяснилось, что взятку передали, а он о ней и не знал, и не было на ней его отпечатков. В итоге через год арестовали следователя по тому же делу. Поэтому я к такого рода крупным скандалам отнесся бы с большой долей скептицизма.

Говорят, что в Минздраве была коррупция. Да, она была, но факты надо доказать! И в этом проблема. К сожалению, у нас следствие зачастую не дорабатывает.

– Возможно, что в итоге перед Биртановым извинятся и отпустят?

– Вряд ли. При объявлении ареста в любом случае разбираются – если не по этому поводу, то по какому-нибудь другому. Когда ведется следствие в отношении чиновников такой категории, силовики выжидают, прежде чем сообщать о них, пока не получат некую политическую санкцию. Никто им скажет: «Хорошо, арестовывайте». Но его надо еще убедить.

При арестах чиновника выше первого замминистра стараются получить политическую санкцию. Во-первых, это возможность подстраховаться. Во-вторых, есть возможность показать имеющиеся доказательства. Если человек, дающий санкцию, посчитает, что они недостаточны, надо будет «копать» дальше.

В случае с Биртановым, однако, есть странность – почему-то делом занимается не Финпол, не Комитет нацбезопасности, а комитет финмониторинга, который совсем недавно начал заниматься подобными темами. Это ведомство только-только стало силовой структурой.

– Как Вы считаете, нужна ли Казахстану сейчас, во время карантинных мероприятий и обострения ситуации с коронавирусом, подобная встряска Минздрава?

– Вообще информационная волна в Казахстане по поводу возбуждения уголовных дел и проверок пошла с июля. Информационная база не работала, а на нее выделялись миллиарды. Проблема стоит буквально колом.

Мы сейчас видим, что та ситуация, которая была в Министерстве в первом полугодии, спровоцировала насущные проблемы. Это и нехватка лекарств, и неясности с диагностикой, постоянно менялись протоколы лечения и условия обеспечения помощи. Санэпидслужба вообще практически развернула террор. Добавила от себя проблем и «СК Фармация».

Вызывает вопросы организация соцмедстрахования (ОСМС), который и так у населения считается наследником печально известного ФОМС (Фонда обязательного медстрахования).

И на сегодняшний день понятно, что в системе здравоохранения было все не в порядке.

Естественно, общество хотело бы видеть виновных, тех, кто допустил такие провалы в здравоохранении. И государство тоже хотело бы это знать.

Во-первых, чтобы в следующий раз было неповадно, во-вторых, министерство подставило и президента, и правительство.

Может быть, копали бы и дальше, но, поскольку арестовали Абишева достаточно скоро, значит, что-то очень легко вскрылось.

– Тогда можно предположить, что это еще и акция устрашения для тех, кто подставляет?

– Я бы сказал – возмездие за провалы. Ну, и устрашение для нового руководства, которое не блещет компетенцией.