Как могут давно созданные инициативы трансформироваться, и могут ли в принципе быть актуальными при таком многообразии переговорных площадок – рассказывает в продолжении интервью Ia-centr.ru заместитель директора Казахстанского института стратегических исследований Санат Кушкумбаев.

– Ранее в интервью Вы отметили перспективы формата СВМДА (Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии), которое, мягко говоря, не на слуху уже длительное время. Вы не просто так делаете на нем акцент?

– Да, у этой инициативы есть определенные перспективы. Казахстан с 2020 года вновь председательствует в СВМДА, в столице страны находится секретариат совещания. Это еще процесс, не структура, не организация. Сейчас идут дискуссии об институциализации процесса, с перспективой трансформации в организацию.

Не секрет, что когда инициатива об СВМДА была озвучена Первым президентом Казахстана на трибуне ООН, на нее повлиял образ тогда еще СБСЕ – Совещания по безопасности и сотрудничеству, которое трансформировалось в организацию – ОБСЕ, а это 57 государств.

Сейчас в СВМДА участвуют 27 азиатских государств (среди которых и Россия, Узбекистан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан – ред.). Есть страны и организации – наблюдатели (Туркменистан является наблюдателем в СВМДА – ред.).

Примечательно, что на площадке СВМДА в свое время собирались высокие представители таких стран, как Индия и Пакистан, Иран и Израиль – все благодаря нейтральности формата.

– Да, хотя эффекта от встреч не было…

– Конечно, они не вели прямые переговоры. Речь не идет о каких-то двусторонних разговорах, а о более широкой повестке. У СВМДА есть каталог мер доверия, который принят участниками. Страны могут добавить в каталог мер доверия собственные приоритеты. Например, у стран Юго-Восточной Азии или на Ближнем Востоке (Египет, Иордания, Израиль, Турция) – у каждой страны свои региональные или субрегиональные вопросы.

Из глобальных вопросов сейчас актуальна для всех пандемия, которая может быть объединяющим фактором. Но есть и такие проблемы, как наркотрафик, оборот стрелкового оружия, экстремизм и терроризм. Страны обширного азиатского субконтинента сталкиваются с различными вызовами, поэтому возникла идея такого гибкого инструмента, как каталог мер доверия.

Кроме того, когда запускался процесс СВМДА, Казахстан стремился отойти от классической схемы организаций, характерных для эпохи «холодной войны» с концепциями коллективной безопасности. Как известно, концепции коллективной безопасности характерны для периодов мировых войн, и, по своей сути, это жесткая безопасность, когда нужно дружить с кем-то против кого-то, чего-то и так далее.

СВМДА базируется на концепции кооперативной безопасности. Безопасности на основе сотрудничества – не против кого-то, а для чего-то. То есть, для решения проблем, которые есть между странами. Этот механизм отражает современный глобализированный, все более взаимосвязанный мир.

Например, климатическая проблема входит в повестки всех стран, в том числе стран-членов СВМДА. Она имеет значение для всего мира. То же значение имеют торгово-экономическая и международно-транспортная повестки, в силу глобального кризиса, усиленного пандемией.

– То есть, Вы предполагаете возникновение новой региональной организации?

– В потенциале – да. 

У этого процесса есть соответствующие тенденции. Если эволюция этой структуры будет динамичной, страны-участницы обозначат свою заинтересованность, то вопрос будет стоять о трансформации в организацию. 

Неслучайно Первый президент Казахстана Н.Назарбаев на IV саммите СВМДА в Пекине в 2014 г., сделав заброс в будущее, призвал страны-участницы процесса перейти к обсуждению возможности создания на базе СВМДА Организации по безопасности и развитию в Азии.

Это было тогда контурно обозначено, а окончательное решение – уже за участниками процесса.

– А кроме Казахстана кто заинтересован в создании такой организации?

– Полагаю, ряд соседних стран Центральной Азии. Собственно, даже крупные страны – тоже. Нет принципиальных возражений со стороны КНР и таких государств, как Индия, Пакистан, ряда арабских стран.

Речь, конечно же, должна идти о предметном наполнении процесса, о возможных взаимных обязательствах, уставе, ряде других институциональных аспектов и так далее. Вопрос – в деталях, а они как раз и определяющие.

Данные вопросы обсуждаются на экспертном уровне, и взаимопонимания здесь больше. Есть такая площадка, как Форум аналитических центров стран-членов СВМДА, и КИСИ – тоже ее участник.

– На протяжении тридцати лет, даже чуть больше, Казахстан был инициатором громких процессов, в том числе инициатива о том же СВМДА с трибун Генассамблеи ООН. Можно ли предположить, что будут интересные инициативы в ближайшем будущем?

– Если говорить о больших, макрорегиональных инициативах – то сложно предсказать изменения в мире. Например, кто бы мог предположить появление коронавирусного кризиса.

Однако соответствующие времени предложения у страны все же есть – от президента Токаева по созданию под эгидой ООН Международного агентства по биологической безопасности. Кроме того, важно реализовать те инициативы, которые уже находятся в списке казахстанских приоритетов.

Как я уже отмечал, страна участвует в немалом количестве международных структур и процессов. Это ЕАЭС, ШОС, Организация тюркских государств, есть формат консультативных встреч Центральной Азии, площадки 5+, СВМДА, ОБСЕ, ОИС и другие. Очевидно, что по многим трекам нужно добиться большей эффективности и результативности.

В частности, в рамках Центральной Азии сохраняет актуальность формат консультативных встреч. Но я бы не стал забегать вперед, поскольку создание организации пока не является какой-то самоцелью. Важнее эффективность процесса, будет ли это называться организацией – не в этом суть.

Если процесс реально подходит к какому-то своему логическому этапу, то он естественно трансформируется.

Автор: Вячеслав Щекунских
Источник: Ia-centr.ru