Тест на прагматичность для отношений России и Казахстана

Политический обозреватель из Казахстана, автор канала «НеКурултай» Газиз Абишев поговорил об этом с директором Информационно-аналитического Центра МГУ Дарьей Чижовой. На портале Ia-centr.ru делимся фрагментом дискуссии об истории и будущем отношений России и Казахстана.

Газиз Абишев: Дарья, прежде чем мы начнем эту дискуссию, у меня к Вам есть фундаментальный теоретический вопрос. Есть два подхода в оценке отношений между странами: абсолютное и безусловное равенство всех между собой или оценка положения страны в зависимости от ее экономической и политической мощи. Какой подход Вам ближе?

Дарья Чижова: На мой взгляд, любые отношения между государствами регулируются теми официальными документами, которые принимаются ими на двухстороннем или многостороннем уровне.

Я понимаю, к чему Вы ведете с точки зрения оценки содержательной части отношений России и Республики Казахстан (РК). Однако по основополагающим документам, подписанным нашими странами, отношения РФ и РК носят стратегический, партнерский характер. Государства равны в процессе обсуждения и принятия решений. У нас есть общий рабочий формат Евразийского экономического союза, в котором все решения принимаются консенсусом. Все пять стран должны проголосовать по тому или иному вопросу. Только в том случае, если все согласны с внедрением механизма или какого-то отдельного предложения в работу на уровне интеграционного объединения, решение принимается.

Поэтому, на мой взгляд, отношения между Россией и Казахстаном, Россией и странами ЕАЭС, Россией и странами Центральной Азии носят максимально конструктивный характер. Россия уважает своих суверенных партнеров.

Г. А.: Я имел в виду, что зачастую употребляется такая риторика, в том числе в отношении Казахстана, что Россия – великая, мощная держава, а страны, которые вокруг нее и слабее, «должны знать свое место» и идти вслед за Россией. Так что это фундаментальный вопрос – либо государства равны между собой, либо мы учитываем их мощь. Если использовать второй подход и учитывать мощь страны, то тогда Россия должна признавать свою вторичность по отношению к Америке, которая сильнее, мощнее, богаче и влиятельнее. А это обоюдно острый вопрос. Если все равны, то тогда Россия, США и Казахстан равны. Если есть иерархия, то тогда кто-то, очевидно, сильнее, а кто-то слабее. Какой подход Вам кажется более правильным?

Д. Ч.: Смотрите, Вы сейчас пытаетесь показать мир в черно-белом цвете: где есть «сильные», а есть «слабые», и это все категории, которые существуют.

На мой взгляд, и я всегда выступала последователем этого подхода, страны на мировой арене должны быть равны между собой. Каждое государство должно иметь возможность осуществлять свои суверенные права, в рамках того, что прописано у них в Конституциях или иных документах. При этом не мешая мировой архитектуре безопасности, торговли или чего-то иного, что противоречит видению собственной безопасности других стран.

На мой взгляд, этот подход более рационален, особенно с учетом сложности нашего постсоветского пространства и его связанности. Например, сейчас санкции ввели против России, и они напрямую отразились на казахстанской валюте, на акциях Казахстана, которые связаны с российскими институциями. 

Поэтому мы не можем не относиться друг к другу как равные партнеры, потому что Россия и Казахстан тесно интегрированы. Нет какой-то одной страны, которая только выдает блага по какой-то специальной квоте. 

Г. А.: Многие казахстанцы сейчас проецируют ситуацию с Украиной на Казахстан. Я подчеркну, что я против военной операции РФ на Украине, осуждаю то, что там творится, и призываю к миру. Однако, как мне представляется, отношения «Россия – Казахстан» и «Россия – Украина» – это две абсолютно разные модели. Особенно, учитывая историю двухсторонних отношений, которая сформировалась за последние 30 лет у Украины с Россией и у Казахстана с Россией. Согласны ли Вы с этим?

Д. Ч.: Вы верно упомянули, что есть такие понятия, как история и контекст истории. Российско-украинский контекст истории гораздо длиннее, чем последние две недели, о которых все сейчас говорят. По факту, именно история и создает контекст двусторонних отношений.

В российско-казахстанском взаимодействии своя историческая парадигма, которая отличается от российско-украинской. Никогда за 30 лет независимости не было вопросов, связанных с какой-то российской угрозой для безопасности Казахстана, и наоборот. Не было никаких моментов с территориальными спорами. Любимая мантра некоторых блогеров в Казахстане, которые периодически продвигают идею о мифических претензиях России на территории Северного Казахстана, не имеет под собой никакого основания.

В целом есть разные уровни создания любого дискурса, в том числе и российского по казахстанской тематике. Первый – уровень принятия решений, второй – уровень публичных лиц, третий – экспертный уровень, четвертый – мнение простого населения, общества, которое тоже не едино.

Наша задача, как общества и экспертов, – не расшатывать прагматичную основу сотрудничества России и Казахстана.

Есть же взаимодействие в рамках текущих интеграционных проектов, которые крайне важны. Есть налаженные российско-казахстанские промышленно-производственные цепочки, торговля и перевозки, которые создают основу для отношений двух государств именно в прагматичном характере.

На мой взгляд, в прагматике нет ничего плохого. Мы любим апеллировать понятиями «дружба», «добрососедство», ставим их выше, чем «прагматизм», «экономика» и «политический диалог». Хотя, если мы оцениваем взаимодействие двух суверенных государств, то как раз экономическая связанность, умение выстраивать прочные связи и контакты – важный фактор стабильности и успехов этих отношений.

Продолжение беседы по ссылке…