Станет ли казахстанское государство «хорошим менеджером»?

МТИ и проблема роста цен

Министерство торговли и интеграции традиционно привлекает к себе большое внимание. Как правило, основные новости, связанные с министерством, касаются не интеграции, а вопросов внутриказахстанской торговли. Так, на фоне сбоев в поставках сахара и роста цен на него в августе был уволен экс-глава МТИ Бахыт Султанов. 3 ноября в правительстве состоялось очередное совещание по ценовой политике, после которого последовали новые (уже коллективные) оргвыводы в отношении ведомства.

«Премьер-министр поручил Министерству торговли и интеграции внести представление на привлечение к дисциплинарной ответственности должностных лиц, курирующих данное направление, а также освободить от должности председателя Комитета торговли» – сообщают казахстанские СМИ.

По мнению Алихана Смаилова, работа госорганов по стабилизации цен на продукты питания остается неудовлетворительной. Работа региональных комиссий по расследованию цепочек ценообразования не дала ожидаемого эффекта, базы данных по овощехранилищам не были актуализированы. По мнению главы правительства, ситуация демонстрирует слабую работу акиматов. Кроме того, регионы не получали необходимой координации со стороны Минсельхоза и МТИ.

Продовольственная инфляция за 10 месяцев достигла 20,5%. В этих условиях глава правительства призывает к жестким административным мерам: «Мы видим, что субъекты торговли в регионах балуются, пользуясь общей ситуацией, зарабатывают экстра-доходы. Если акиматы не будут мониторить и контролировать это, в том числе по торговым наценкам на всех этапах реализации, то ситуация не изменится».

Между тем, в МТИ заявили об отходе от «жестких» инструментов регуляции цен на СЗПТ (социально значимые товары первой необходимости): «За годы практики их использование не доказало свою эффективность, вызывало много нареканий со стороны бизнеса». Как считают в ведомстве, возможный дефицит продуктов питания можно будет преодолеть, только если перейти к «мягкому» регулированию – при котором сельхозпроизводители сами будут стабилизировать цены.

Вероятно, такой разворот стал возможен лишь благодаря авторитету нового главы МТИ Серика Жумангарина. Сам Серик Макашевич – убежденный «рыночник», опытный специалист по демонополизации, конкуренции и регулированию работы рыночных доминантов. Под его руководством АЗРК выросло в статусе – оно было напрямую переподчинено президенту. Ранее Жумангарин был союзным министром по антимонопольным делам в Евразийской экономической комиссии, а до этого руководил Агентством по регулированию естественных монополий. Более авторитетного профессионала в сфере торговли и ценовой политики в Казахстане не найти. Однако, несмотря на это, над МТИ под его руководством, кажется, сгущаются тучи…  

МТИ и колебания курса правительства

Регулирование цен в Казахстане опирается на давнюю правовую базу. Еще в 2010 году в стране был утвержден «Перечень социально значимых продовольственных товаров» из 19 наименований. Этот список основан на фундаментальном законе (от 2005 года) «О государственном регулировании развития агропромышленного комплекса и сельских территорий».

Есть в законе и прямо противоположные установки – ставка на приватизацию и предпринимательскую инициативу, настойчиво внедряемая в экономике. Кроме того, в президентском Послании от 1 сентября в очередной раз провозглашался курс на отход от госкапитализма, демонополизацию и развитие конкуренции. То есть на отказ от чрезмерного вмешательства государства в экономику. Ни первый (административный), ни второй (либерально-экономический) подходы так и не дали эффективного механизма сдерживания цен.

В целом, государственная политика в экономической сфере остается противоречивой – как на уровне деклараций, так и в практических действиях. Линия Кабмина колеблется то к либерализации рынка, то в сторону усиленного администрирования. Пожалуй, именно непоследовательность – самая устойчивая характеристика для всех правительств в РК, включая нынешнее.

Противоречия в общем курсе правительства отражаются на уровне ведомств – которые, по итогу, не имеют возможности осуществлять долгосрочные и успешные проекты. Так, прежний министр МТИ предлагал масштабную программу строительства оптово-распределительных центров. Проект был призван восполнить дефицит овощехранилищ, образовавшийся за годы рыночных реформ: вместо овощебаз в регионах открывались, например, боулинг-центры.

Безусловно, такие ОРЦ были нужны. Предполагалось, что они сократят потери при хранении, за счет чего цены на сельхозпродукцию снизятся на 25%. Программа провалилась: предполагалось, что строительство профинансируют частные инвесторы, однако желающих вложиться в проект не оказалось. В итоге ОРЦ построили крайне мало, а Бахыт Султанов лишился должности из-за провала проекта.

С приходом в МТИ Серика Жумангарина ОРЦ были объявлены «неэффективной тратой денег». Новый министр предложил иной подход – создать информационную систему мониторинга продовольствия. Система должна учитывать цены и наличие продукции на складах и торговых площадках. Предполагалось, что проект даст необходимые данные, на основе которых правительство сможет принимать обдуманные решения в сфере торговли (к примеру, вводить ограничения на вывоз или импорт продукции).

К слову, автоматизированные системы – «коронный прием» Жумангарина со времен работы в АЗРК. В августе 2021 года глава Агентства по защите и развитию конкуренции анонсировал запуск системы «Ормек», которая была призвана помочь мониторингу картельных сговоров. Теперь схожий проект Жумангарин продвигает в МТИ – и, судя по критическим замечаниям премьер-министра, новая система не показала результатов.

Рынок и производства

Справедливо ли «винить» в проблемах с ценами только Минторг? Ведь цены зависят не только от ведомственного управления, но гораздо больше – от исходной конъюнктуры в торговле и производстве. Между тем, даже по СЗПТ ситуация в Казахстане не обнадеживает.

По части растениеводства урожайность и сборы по основным сельхозкультурам остается на уровне колхозно-совхозных времен (валовой сбор за 2021 год – около 27 млн тонн; за 1994 год – около 20 млн тонн). Прогресс наблюдается только по семенам подсолнечника (с 1991 года валовой сбор вырос больше чем в 10 раз). По товарам животноводческой основы и вовсе – серьезный откат назад. Поголовье КРС, овец и коз, птицы держится на уровне от половины до ¾ от позднесоветских показателей. Увеличилось лишь поголовье лошадей. Та же ситуация в перерабатывающей пищевой промышленности: любая позиция сегодня – это доли и проценты от производства 30-летней давности.

Кроме того, хотя сельхозпроизводство переведено на рыночную основу, его финансирование фактически осталось государственным. Банковское коммерческое кредитование на село не идет: его ставки лишь душат аграрный сектор. Иностранные инвесторы в сельском хозяйстве не заинтересованы – это не нефтянка, не геологоразведка и не металлургия. В итоге аграрии получают деньги только от Минсельхоза – в котором, к тому же, регулярно меняется руководство. Каждый новый министр приходит со своим проектом госфинансирования, решая, какое именно направление в сельском хозяйстве нужно субсидировать (и по каким критериям).

Не меняется лишь структура сельского производства, оставшаяся после разгрома колхозов и совхозов. Партнером для государства, направляющего деньги в село, выступает пестрая смесь мелких крестьянских и фермерских хозяйств, с вкраплениями земельных латифундий и нескольких современных производств. Именно в этих условиях «рыночники» предлагают проводить задуманные реформы.

«Рыночные реформы» – без устойчивого рынка?

Зададимся вопросом: возможен ли в принципе в Казахстане тот самый саморазвивающийся и конкурентный рынок, не нуждающийся в государственном вмешательстве?

По базовым представлениям экономической науки (т.н. economics), современная рыночная среда, чтобы стать устойчивой, должна охватывать производственно-сбытовые пространства с населением не меньше 100 миллионов человек. Кроме того, это население должно жить в современных мегаполисах и близко расположенных к ним поселениях, обладая доступной и хорошо развитой логистикой.

Казахстан же представляет собой набор из почти двух десятков небольших (по современным меркам) городов – включая обе столицы, – и почти двух сотен крохотных городских и сельских поселений, плохо связанных между собой. Большинство крупных городских центров находятся вблизи от границ. С сопредельными иностранными городами (что стали для РК заграничными после 1991 года) казахстанские центры связаны гораздо теснее, чем друг с другом. В такой конфигурации для конкурентного рынка попросту нет основы.

Классическая рыночная экономика также должна опираться на платежеспособных потребителей товаров и услуг; а также на доступный ресурс для развития (в форме банковского кредита, например). Однако в Казахстане, где бюджеты домохозяйств более чем на 60% состоят из затрат на пропитание и расчетов по кредитам, платежная база крайне низкая. Это создает проблемы для бизнеса, работающего на внутренний рынок – кроме 19 наименований СЗПТ ему, фактически, некуда двигаться. А доступных и дешевых кредитов в национальной валюте, которые можно было бы направить на развитие производства, в стране просто не существует.

Все это – классические категории западной economics, в категориях которой мыслят «рыночники» казахстанского правительства. Однако, если приложить западную классику к казахстанским реалиям, сложно не прийти к выводу, что без государственного участия рынок в Казахстане просто не дееспособен. Почему же чиновники этого «не видят»?

Рискнем предположить, что идеологема «государство – плохой менеджер», согласно которой экономика должна стать приватизированной и свободной, отталкивается не от интересов внутреннего рынка. Нет, идея приватизации – это про экспорт сырья за границу иностранными компаниями. Про внешнее инвестирование и кредитование «вывозного» бизнеса, с интенсивным выводом доходов – и в союзе с компрадорской верхушкой.

Перенос той же идеологии на внутренний рынок – это, с одной стороны, следствие инерции, а с другой – удачный камуфляж. Ведь если само государство декларирует невмешательство в бизнес, оно не станет мешать и вывозу капиталов. Даже несмотря на конституционную поправку, согласно которой недра казахстанской земли принадлежат народу.

Но сейчас компрадорская верхушка уже не при власти. А идущий на выборы президент Токаев, хотя и вышел из прежнего режима, к компрадорскому бизнесу непричастен. И это дает надежду, что государство Казахстан все-таки станет хорошим менеджером.

Автор: Пётр Своик
Источник: ia-centr.ru